Перед глазами вновь видения из прошлого. Они тащат меня в какой-то подвал. Я пытаюсь сопротивляться, но это бесполезно. Я кричу, но никто кроме них меня и не слышит, а если и слышит, то предпочитает не вмешиваться, потому что всем насрать на окружающих, всем важно только своё благополучие и целые зубы. Этому миру на меня плевать, а эти ублюдки ржут и веселятся. Я для них не более чем забавное времяпрепровождение на этот вечер, завтра они об этом забудут и будут жить дальше. В какой-то момент мне под рёбра прилетает удар, сбивая дыхание и заставляя заткнуться. Я сопротивляюсь, но этим лишь усугубляю ситуацию. Я ничего не могу с этим сделать. Их больше и они сильнее. Боль, слёзы, унижение. Желание сдохнуть и всё ещё надежда на то, что меня кто-нибудь услышит. Но нет. Всей вселенной было глубоко насрать, она просто стояла в стороне и наблюдала за этой гейской порнухой. Я вижу лишь беспорядочные образы из того вечера. И меня колотит ещё больше. Каждый раз я видел это во сне и просыпался в холодном поту, но сейчас я вижу всё это наяву, мне некуда сбежать. Чёртовы таблетки, которые сейчас так нужны, остались дома. Этот мир вновь пытается меня уничтожить, когда я только-только начал отходить и находить мелкие кусочки своей сущности. Этот ублюдок пришёл поиздеваться и напомнить мне о том дне. НЕНАВИЖУ!!! Зачем он вновь появился в моей жизни? Посмотреть на деяния рук своих и потом снова похохотать с дружками, наслаждаясь последствиями? Дааа, я видел, как остальные возвышались, становились сильными мира сего, будто бы ничего и не было. Даже этот судебный процесс на них не повлиял, на мои показания всем было плевать, а этот мудак просто признался во всём. Каждый из них продолжил жить собственной жизнью, а я остался где-то за бортом, раздавленный и разбитый, уничтоженный. И вот теперь он снова здесь. Ну смотри, ублюдок. Наслаждайся тем, что вы со мной сделали, радуйся тому, что я сейчас ору, забившись в угол. Ты этого хотел, сука? Развлечений? За этим ты пришёл?
Когда я вновь вижу его, меня окончательно срывает. Я даже не понимаю, когда успел подорваться и въебать ему в первый раз. Мне хочется уничтожить его, разбить его лицо в мясо, оставив там лишь кровавое месиво из костей. Удар. За тот вечер, когда я просил о помощи, но вам было плевать. Ещё удар. За тот блядский суд, когда вы легко отделались. Снова удар. За те полтора года у психиатров. И ещё один. За каждый прожитый день этой сраной жизни. За каждую истерику. За каждую, сука, таблетку, которую я жру, чтобы продолжать жить. За то, что вы не убили меня тогда, оставив мучиться. За каждую попытку суицида. За всё дерьмо, через которое мне пришлось пройти из-за вас всех. За то, что вы сломали меня и мою жизнь, ради развлечения отобрав у меня будущее. За каждый мой страх. За каждую бессонную ночь. Вот только даже этого будет мало. Мои глаза застилает кровавая пелена. Я бью и знаю, что этого мало. Что это даже не сотая доля того, что я пережил. Что это не сопоставимо с тем уроном, который они мне нанесли.
- БИТЬ ТЕБЯ?! СМОТРИ, СУКА, ЧТО ВЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛИ! ТЫ ДОВОЛЕН?! - Я ору ему в лицо и снова бью. Сейчас только на это я и способен. Я хочу его убить. Но даже этого будет мало. Я хочу, чтобы эта тварь пережила всё, что пережил я. Прошёл вместо меня через всё это дерьмо. Чтобы он сейчас был на моём месте. - ТЫ ПРИШЁЛ СКАЗАТЬ СВОЁ БЛЯДСКОЕ ПРОСТИ?! ТЫ НЕ ТУДА ПРИШЁЛ ЗА ПРОЩЕНИЕМ, МРАЗЬ! ЛУЧШЕ БЫ ТЫ СДОХ В ТЮРЬМЕ! ВОТ ТОЛЬКО ЭТОГО НЕ ДОСТАТОЧНО, СУКА! НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ПО ИМЕНИ! - Он плачет и меня это злит ещё сильнее. ОН! ПЛАЧЕТ! Эта сука даже этого не достойна. Эта сука даже на это не имеет никакого права. Я замахиваюсь для очередного удара и не могу его сделать. Я слишком устал. Всё это бесполезно и не имеет абсолютно никакого смысла, потому что не сравнится с моей собственной болью. Я убью его и сяду в тюрьму. Будто прожитого мной было недостаточно. Нет, этот кусок мусора того совершенно не стоит. Я не хочу из-за него ломать свою жизнь ещё больше, если только это вообще возможно.
- Катись нахуй из моей жизни со своими сраными извинениями. Я ненавижу тебя. Ненавижу вас всех. Суки... - Я уже даже не плачу. Я просто опустошён. Я хочу убить его и не могу. Потому что это будет слишком легко. Потому что это будет означать, что я его простил. Я даже не уверен в том, что он сейчас меня слышит, потому что я говорю слишком тихо, сорвав голос. - Каждый день я надеялся узнать, что вы сдохли. Увидеть вас в виде призраков. Катись к хуям, Билли. - Я выплёвываю его имя ему в лицо и нахожу в себе силы на последний удар в челюсть, прежде чем понимаю, что на этом я точно закончился. Внутри меня не осталось ничего, кроме гнева и слепой ярости, но это бессмысленно. И впервые за долгое время я дышу спокойно. Тяжело, сбивчиво, но спокойно. Дышу полной грудью. - Мне искренне жаль, что вы все ещё живы.
Моя рубашка запачкана кровью, но мне сейчас на это плевать. Я прохожу мимо него, толкая его плечом и бесцельно бреду по улице, пытаясь утереть слёзы. Всё ещё дрожащими руками я всё таки прикуриваю сигарету и делаю глубокую затяжку, такую, что мне лёгкие начинает разрывать. Плевать. Включаю свой дешёвенький плеер и выкручиваю музыку в наушниках на максимум. Я не хочу слышать этот мир. Я не хочу быть его частью. Не знаю даже, сколько брожу по улицам, от меня шарахаются люди, но мне плевать. Я не хочу видеть в их лицах насмешку. Я не хочу видеть в каждом одного из тех уёбков. Лишь где-то по пути захожу в круглосуточный супермаркет и беру ещё две пачки сигарет, потому что мои закончились ещё шесть треков назад. И бутылку водки.  Самой дешёвой, потому что на другую у меня просто нет денег. И этот сраный бумажный пакет, чтобы до меня не докопалась полиция. Я иду домой и хлещу её прямо из горла, наплевав на омерзительный вкус и горечь. Мне слишком паршиво и я хочу напиться. Напиться до того состояния, когда не буду помнить кто я, ползать на четвереньках и блевать. Чтобы утром проснуться в луже собственной рвоты. Вот только одной бутылки мне не хватит. Сколько там смертельная доза для человека? Два литра? Три? Жаль, что у меня нет столько денег, иначе бы мой финал соответствовал бы моей жизни. Был бы такой же омерзительной концовкой, как и все прожитые мной годы.
Не знаю, как дохожу до дома. На часах уже три. Я едва стою на ногах, потому что где-то по дороге, кажется, зашёл в бар, в котором раньше работал и попросил знакомого налить мне ещё выпить, взяв у него в долг. Я не помню. Раза только с пятого я попадаю ключом в замочную скважину и слышу стоны Евы. Захожу в квартиру и вижу, как её самозабвенно трахает Терри. Бармен из другой смены. А чего я, собственно говоря, ожидал?
- Прекрасное зрелище, суки. - Они настолько были увлечены друг другом, что даже не заметили меня. Я вижу ужас в глазах Евы и неловкость в глазах этого уебана. Всё логично. Этот день должен был пойти по пизде полностью. Что ж, всё это можно описать только одним словом: логично. Я бы хотел сейчас орать о том, что они меня предали, но понимаю, что это бессмысленно. Ева любила меня, а я не отвечал ей взаимностью. Я не мог дать ей ничего, кроме своей боли и истерик. Она сейчас пытается объясниться со мной, а мне плевать. Я не слышу её слов. Не понимаю их значения. Я не смог дать ей ничего и вполне ожидаемо, что она нашла это на стороне. Один только вопрос: зачем было терпеть меня? Чувство ответственности или что? Похуй.
- Продолжайте, мне похуй, я за таблетками. - Она цепляется за мои руки, а я пытаюсь вырваться. В какой-то момент, психанув, отвешиваю ей пощёчину, лишь бы она отвязалась, а следом даю по роже и Терри, который решил поиграть здесь в рыцаря и заступника. Мудак, блядь. Другом ещё назывался. В рюкзак кидаю пару шмоток, таблетки, рецепт и ещё какую-то мелочь. Сверху надеваю лишь куртку, потому что ночью прохладно. В тумбочке забираю свои бабки, которые я откладывал на оплату квартиры за этот месяц и начисто игнорирую её слёзы и его попытки поговорить со мной. - Завалитесь нахуй, оба. - Не помню, куда я швырнул ключи, но, кажется, я что-то разбил. Да и плевать. Дверь за мной закрывается с таким грохотом, что даже выглянул кто-то из соседей, спрашивая всё ли в порядке. Нет, ничего не в порядке. Меня вырывает прямо у подъезда. Прекрасно, я смогу пить дальше. Но сейчас нет. Сейчас я закидываюсь таблетками и иду, куда глаза глядят. Натыкаюсь в очередной супермаркет и беру там ещё упаковку пива, а после иду в парк, где тусуются нищие и бездомные. Сейчас мне там самое место. Кажется, я засыпаю где-то на лавке. Ничтожный и подавленный. Человек, над которым эта вселенная за сегодня поглумилась вдоволь. Ебаный крокодил.

В порядке ли я? Во мне сейчас наберётся ответов столько, что Армстронг пожалеет о том, что задал этот вопрос. Нет, я не в порядке. Ни относительно этой ситуации, ни относительно жизни в целом, но в ответ я лишь утвердительно киваю. Правильным ответом на вопрос будет простое "мне плевать". Я не знаю, чего он от меня хочет. Я даже не благодарен ему за то, что он впрягся за меня. Потому что мне плевать. На всё происходящее. На него. На себя. На весь этот мир. Этот условно благородный жест с его стороны не стоит ровным счётом ни-хре-на. Но какая-то очень странная проблема заключается в том, что я не понимаю, зачем всё это делаю. По правде говоря, мне омерзительно даже смотреть на него. Мне плевать на то, как и где он живёт, есть ли у него деньги или он завсегдатай этого парка и питается крысами. С другой стороны, после того, как я от души начистил ему рожу и даже не встретил сопротивления, меня как-то даже отпустило. Если размышлять философски, то всё равно уже ничего не исправить. Никто из нас не вернётся в прошлое и не отменит все эти события. Мне уже почти без разницы, сколько таблеток принимать. Я уже даже могу смотреть на него и не орать от ужаса, хотя вот здесь я бы всё списал на остаточное действие алкоголя и эмоциональный спад. Он попытался тут играть в рыцаря, но какой смысл? В надежде на то, что я за это прощу его? Увы. Нет. Не прощу никогда. И всё так же буду мечтать о том, чтобы они все сдохли. Объяснять и рассказывать о том, как я жил после всего этого, у меня тоже нет ни малейшего желания, потому что он даже приблизительно не может представить, через что мне пришлось пройти. Он-то спокойно сидел себе в тюрьме. Это как детская игра, в которой ты можешь закричать "я в домике". Я понятия не имею о том, как ему там сиделось, но если он вышел раньше положенного срока, то вёл он себя хорошо. Но отсюда возникает вопрос: и всё? Он посидел шесть лет за то, что сломал кому-то жизнь? Пару раз выхватил пиздюлей, что могло случиться и в обычное время и теперь вроде как белый, пушистый и свободный как ветер? Это цена моей разрушенной жизни? Я мечтал поступить в университет, возможно, переехать в Штаты, выучиться на врача и стать судмедэкспертом, как мой отец. Я мечтал о нормальной жизни, потому что дерьма мне хватило и в детстве. Вот только всем было плевать. И если всё в этом мире имеет последствия, то почему я сейчас не должен так же наплевательски относиться ко всем вокруг? Почему я не должен отвечать этому миру злобой на всё происходящее? Эти люди не заслужили хорошего отношения к себе, а я не заслужил того, чтобы глотать раз за разом таблетки и натягивать улыбку, чтобы нормально функционировать в этом блядском обществе, в котором при наличии денег ты можешь позволить себе абсолютно всё, что угодно. Распоряжаться чужими судьбами.
Я просто курю очередную сигарету и даже не смотрю на него. Потому что Билли не заслуживает даже той ненависти в моём взгляде. Я слишком долго пытался собрать себя по кускам, слишком долго соскребал со стен ошмётки себя. И у меня до сих пор не вышло, потому что каждое чёртово утро вместо наслаждения солнцем и тем, что я просто проснулся, а значит уже обогнал многих, я вынужден жрать антидепрессанты и успокоительные. Шесть лет. Шесть, сука, лет. Пытаться контролировать каждое своё действие, каждую свою реакцию. Пытаться забыть. И что я должен сказать ему? Что я его прощаю? Нет, он не угадал. Шесть лет биться в истерике по любой мелочи, потому что в ту ночь я съехал с катушек и после этой личной трагедии я уже навряд ли когда-нибудь стану нормальным. Я не перестану избегать людей, я уже не смогу найти себе нормальную работу и всё это время вынужден работать в каких-то сраных барах, потому что лучше ничего нет. Мы заходим в эту сраную забегаловку и первым делом я оглядываюсь в поисках отходных путей и на предмет наличия подозрительных лиц. Вот только каждое лицо с тех пор мне кажется подозрительным. И в отличие от него я всё таки заказываю себе пиво. Сразу два. И бургер побольше. Меня тошнит, но мне абсолютно плевать. Я лишь потираю место, куда пришёлся удар и смотрю в окно.
- Знаешь чего я хотел? - Я смотрю на эту смс и мне даже становится смешно. Где вы все, блядь, были раньше? Герои сраные. - Я хотел не отклонять предложения о том, чтобы стать перевёртышем или вендиго. Я хотел убить каждого из вас. Заставить всех вас страдать, заставить почувствовать хотя бы каплю той боли, которую я пережил. Я хотел услышать от призраков новости о том,
что кто-нибудь из вас повесился или просто умер. Я надеялся на это. - Когда мне приносят пиво, я залпом выпиваю примерно половину стакана и прошу пепельницу. Знаю, что курить в кафе запрещено, но в это время здесь кроме нас всего один посетитель, сидящий в другом конце зала. Мне поступали предложения о том, чтобы перестать быть человеком, начать новую жизнь. И я рассматривал их на полном серьёзе. Стать сильнее, безжалостнее, лучше. Получить достаточно сил для того, чтобы отомстить за свою сломанную жизнь и восстановить справедливость собственными силами. Вот только наверное даже в таком состоянии я всё ещё люблю этот мир. Едва-едва, но вполне достаточно для того, чтобы не переходить ту самую черту, из-за которой уже не будет возврата, а я сам навсегда стану другим. Потому что как бы я ненавидел всех вокруг, никто не заслуживает смерти. Боли, страданий, унижений - да, но не смерти. И только по этой причине я не пробил тебе, Билли, голову в том переулке рядом с баром. Потому что ты не заслуживаешь смерти. Вот только не потому, что ты такой клёвый и хороший, пришёл со своими никчёмными извинениями. Нет. Просто ты даже не заслуживаешь того, чтобы я марал об тебя руки. Ты заслуживаешь жить и каждый день думать о том, что ты натворил. Знаешь, я ведь могу превратить твою жизнь в твой личный ад, потому что каждый день ты будешь видеть результат своих сиюминутных слабостей. И кто меня в этом обвинит? Да никто, Билли, никто. Если бы я хотел решить всё банальными убийствами, то каждый из вас уже бы давно залез в петлю, потому что у меня есть возможность это организовать. Потому что у меня слишком много друзей среди призраков, которые способны превратить ваши жизни в сущий кошмар. Лишить вас сна и заставить раз за разом вспоминать о том вечере. Вот только я не такой. Я лучше вас. Потому что во мне ещё осталось что-то человечное, как бы я не хотел это убить в себе. Боже, как я мечтаю о том, чтобы жить без эмоций, найти тот чёртов переключатель внутри себя и превратиться в бездушное чудовище, которому попросту не будет дела до чужих проблем, который будет удовлетворять только собственные прихоти и хотелки.
- Где ты был, Билли? О чём ты думал в тот вечер? Тебе было весело? О чём ты думал на суде, когда твои дружки отмазывались при помощи своих денег и адвокатов? О том, что тебе дадут меньший срок? Где была Ребекка? Вы сейчас решили восстановить справедливость? Так поздно уже. Дело закрыто и прошёл срок давности. Справедливость и раздачу по заслугам надо было совершать тогда. И, знаешь, я бы не испытывал угрызений совести на тему того, что вы все четверо сели бы на пожизненное. Более того, я бы даже ходил к вам в гости и злорадствовал. Где вы все были, когда полтора года после этого я общался только со своим психиатром и боялся выходить на улицу? И даже в нём я то и дело видел угрозу. Вас нихуя не было. Ты сидел, а все остальные жили дальше. А я лечился и жрал колёса, каждую ночь просыпаясь от ночных кошмаров. - Я бы хотел орать и крушить всё вокруг, вот только сейчас на это не способен. Я говорю тихо и спокойно, потому что таблетки действуют. Потому что я всё ещё пьян и прикурил новую сигарету. Нет, во мне не осталось ничего. И вместо того, чтобы продолжать свои обвинительные речи, я тушу сигарету, не выкуренную даже на половину и с жадностью вгрызаюсь в бургер. Я не хочу больше ни о чём говорить. Это всё бессмысленно. Сейчас я думаю только о том, куда мне идти, потому что возвращаться домой я не желаю. Бессмысленно. Единственное, зачем я туда приду - забрать свои вещи. Пусть Ева дальше крутится как хочет, она тоже предала меня. Вы все предаёте, рано или поздно. Зачем с вами всеми общаться? Какой в вас смысл? Наверное по этой причине я больше люблю призраков. Они уже мертвы и они честны. Им надо просто на тот свет.
- Если ты хочешь посадить своих дружков, занимайся этим. Если бы у меня была такая возможность, я бы уже давно это сделал,
вот только у меня на это нет ни сил, ни денег.

Да не ждал я никакого прощения. Ведь уже прокручивал это в голове - я не хочу прощения, вот в чем суть. Я не знаю насколько дерьмово пришлось жить этому парню, но знаю, что к любому его дерьму был причастен я. Хочу ли я жалости? Нет, своей хватает сполна. Хочу ли понимания? Да, но не от него. Он не обязан меня понимать. Так чего же ты хочешь, Билли? К чему стремишься? А хуй его знает. Честно. Я хочу покоя, но обрести его невозможно. Я сделал все, чтобы привести себя в эту точку во времени. Я сделал, мать его, совершенно все. Кусок дерьма. Биологический мусор. Да, это все про меня, я даже спорить не стану. Зачем? Очевидные факты ведь. Но я смотрю на Люка и мне снова хочется орать. Зачем я это сделал? Он ведь прав, у меня выбор был, в отличии от него. У меня был этот сраный выбор, но я выбрал... Изнасилование. Господи, какой пиздец. В это превратилась моя жизнь? Нет, все, хватит. Эти мысли приходят в мою голову уже после ухода и подачки Люка Дарвина. Я просто смотрю на деньги и колесо, а сам пытаюсь понять - какого хуя я сделал со своей жизнью? Хватит. Мне надоело заниматься самобичеванием. Люку это ничего не даст, мне - тем более. Я хочу вернуть хотя бы подобие нормальной жизни. Хочу стремиться к чему-то и быть кем-то. Уголовники тоже могут исправляться. И если даже Люк Дарвин будет слать меня на хуй каждый час каждого ебаного дня - ладно, я проглочу это. Но я хочу стать лучше. Ради него, ради себя, ради вселенной. Я не хочу, чтобы в какой-то момент у меня сорвало башню и я трахнул еще одного паренька. Нет, с меня хватит уже этого дерьма, я устал и сыт им по уши. Но сегодня... Одно  маленькое послабление на ночь. Одна таблетка. Если она поможет - хорошо. Если она меня убьет - значит, так было нужно кому-то. Может быть, даже Люку Дарвину.
Из забегаловки я выходил, плотно натянув капюшон на голову. Какая-то хрень моросила с неба, а я ломал голову - где же тут есть круглосуточный универсам... Забавно, что побитый уголовник посреди ночи думает не о том, чтобы купить бухла. Я только гадал - где купить цемент, строительный скотч и пару плотных пакетов. Все же, с чего-то надо начинать. Почему не начать со своего жилища?
- Привет, прости, что посреди ночи... Можешь завтра меня подменить? Да тут пиздец дома, крыша течет прям на кровать, я уже ахуел просыпаться в луже и проверять не обоссался ли я часом. - смеюсь в трубку и даже чувствую облегчение. Не знаю, может быть, так повлиял Люк. Может быть, просто пришло время взять себя в руки. Я не знаю. Но я готов зубами вгрызаться в этот шанс сделать себя чуточку лучше. Напарник смеется и сонно бормочет, что выйдет за меня на работу. Поблагодарив Ника, сбрасываю вызов и бездумно бреду по ночным улицам. Я бы не стал брать отгул ради попойки или страданий в постели. Но я хочу привести в порядок свою жизнь и начинать планирую со своей берлоги. Так удачно по пути подвернулся гипермаркет, в котором я и спустил почти всю наличку.

А суббота прошла под эгидой "выжить любую дрянь из комнатушки Билли Армстронга". Нет, начал я, как и планировал, с потолка. Кое-как подлатав, оценил надежность конструкции и измазал все раствором цемента. На какое-то время эта херня спасет, а дальше уже сделаю нормально. Просто нужны деньги, которых у меня практически нет. Выгонять тараканов с их почти законной жилплощади было чуть сложнее. Они тут явно поселились раньше меня и очень сильно не хотели уходить. И все же я до трех часов дня ползал на коленях по полу и выдраивал каждый уголок с хлоркой. По итогу вся моя комната воняла так, будто тут все засыпано порошком с хлором. Но хотя бы не мочой, крысиным дерьмом и дешевым пойлом. До меня тут вроде жил какой-то доходяга-алкаш, а потому запахи намертво въелись в старую доску на полу и в полинявшие обои на стенах. А еще из-за стены недвусмысленно воняло какой-то херотой. Сосед снова принялся за старое и начал варить мет. Менты к нему только при мне приходили уже дважды, а ему хоть бы хны. Вот же живучий таракан, блядь. Но дальнейшая уборка едва не заставила меня забыть о намеченном визите к куратору по УДО. В семь вечера я уже буквально выбегал из дома, на ходу натягивая серую куртку и прикуривая сигарету - еще из той пачки, которую оставил Люк. К Алише я залетел с опозданием в три минуты, но она лежала головой на столе и только пожала плечами в ответ на мое приветствие. В участке в это время уже было пусто, только Алиша оставалась на своем месте и в какой-то момент мне в голову пришла мысль - может ей некуда пойти или она живет вот прям здесь?
- Снова трезвый? Скучно живешь, Билли. Комната там, банка на столе, сам все знаешь, не маленький. - и как по инерции я вновь проделывал все те же унизительные действия. Сдача анализов по первому требованию и трижды в неделю но стандарту - скоро из меня выжмут все соки. В прямом смысле. Но после этой короткой процедуры, Лиша черканула автограф и послала меня на хер. Прямиком и в такой грубой форме. Еще усмехнулась в спину и сказала, чтобы я хотя бы в выходные отдохнул нормально,
- А то выглядишь хуже смерти, Армстронг! Не парься, я все равно сегодня улечу в Онтарио на три дня. Во вторник свидимся, парень.
На улице снова моросит дождь. В кармане лежит полтинник и одна сигарета в пачке. Возможно, мне стоит купить домой какой-то еды, но там вроде еще оставалась пачка хлопьев. Большего мне и не надо по сути. А вот за сигаретами я все же захожу, благоразумно покупая сразу две пачки. И медленно бреду по городу в сторону дома. До назначенного времени встречи я еще могу прогуляться и подумать о происходящем. Хотя вот чего-чего, а думать я совершенно не хочу. Мне нравится Алиша в этом плане - она не задает никаких неудобных вопросов и просто ставит отметки. Она знает статью, по которой я отсидел, но смотрит на меня как на равного, а не как на кусок говна. Я не заслужил этого, я в курсе, но все же иногда приятно ощутить, что у меня еще есть хоть какой-то шанс на более менее нормальное существование. Уже дома я обнаруживаю на тумбочке ту самую таблетку и понимаю, что попросту забыл ее выпить. Но проснулся не от кошмаров, а от будильника. Кошмары никуда не делись, я помню их. Просто на этот раз я провел в них всю ночь. Иногда такое случается и я очень сильно жалею об этом. Лучше просыпаться посреди ночи в поту, чем всю ночь смотреть и слушать это.  Я не хочу больше возвращаться в тот день, но мой мозг считает своим долгом напомнить мне - ты мразь, Билли Армстронг. Он и Люк. Они взяли на себя эту святую обязанность - напоминать мне о том, какое же я в сущности дерьмо. Но я гоню мысли прочь, пока ставлю чайник на общей кухне. Растворимый кофе - это уже какая-то еда. Хотя я подозреваю, что при таком питании сдохну я сильно раньше отведенного срока. Да и хуй бы с ним, кому станет от этого паршиво то? Никому. Был уебок Билли и помер. Славное окончание этого театра абсурда. Чайник насвистывает свою привычную мелодию, отпечатывая паром следы тараканьих бегов на обоях. Я усмехаюсь и заливаю крутой кипяток в потертую кружку с отколовшимся уголком у ручки.

Стук в дверь звучит легко и звонко. Это явно не Люк, а на часах еще двадцать минут до назначенного времени. Но все же на пороге  вижу именно Ребекку. Сильно повзрослевшую, осунувшуюся, но довольно привлекательную женщину. Она молода, все еще красива и копна рыжих волос спадает волнами почти до поясницы,
- Билли-Дилли, аллоха. - склонив голову, она улыбается мне, а я отступаю вглубь комнаты, давая девушке пройти. Однако Бекка медлит и как-то странно смотрит на меня, после чего говорит каким-то очень железным скрипучим голосом,
- Может, пригласишь даму? - на мое непонимание во взгляде она лишь вздыхает, - Приглашение. Мне нужно, мать его, приглашение! - щелчок. Стоп. Приглашение? Погодите блядь...
- Какого... Ты что из этих??? - новый щелчок, на сей раз не в моей голове. Клыки. Бекка вампир, да еб вашу мать... Медиум, вампир и я. Расист. Отличная у нас подбирается компашка! - Ой блядь... Приглашаю! Так нормально?
После кривой усмешки Бекка все же проходит в комнату и пытается найти себе более менее адекватное место, но тут сильно не разбежишься. Кровать у стены, потертое кресло и тумбочка у кровати. Вот и весь интерьер. Ну и коробка со всяким хламом, которая стоит открытая в углу у окна. Тут, блядь, даже подоконники обвалились от такой ахуенной жизни.
- Даааа.... Билли, это свинарник, а не квартира... - она занимает место в кресле, а я сажусь на край кровати и прикуриваю,
- Да похер. Еще должен подойти... Дарвин... Ладно, пока мы вдвоем, расскажи мне на кой хрен тебе сдалось это все? Да и ты, блядь, упырь. Ты же можешь сам все сделать. - она ведет плечами, закидывая ногу на ногу, а потом отвечает, глядя куда-то в стену надо мной,
- Много причин, Билли... И личные, и публичные, так сказать. Сама ничего не буду делать, под трибунал я не хочу. Но я хочу,чтобы эта свинья ответила за все. За парнишку, за твой срок, который он тоже должен был отмотать. И заодно пусть уступит мне место в совете. Пока он там, я - полный ноль. Меня не устраивает такой расклад. А как там Люк? Ты же его видел, раз он должен подойти?
Как там Люк... Блядь, я даже не знаю что на это отвечать. Как говно в проруби! Поэтому говорю лишь "паршиво" и смолкаю.
- Ну логично. Парню, конечно, досталось... А сам ты как? Нашел подружку уже? - в голосе безразличие странно смешивается с интересом. Типа-светская беседа почти за чашкой чая. Мне не нравится этот фарс потому, что в ее глазах я тоже вижу обвинение. Привыкай, Билли, ты для всех - дерьмо. Просто привыкай. Теперь так будет всегда.
- Я не собираюсь никого искать. И давай оставим этот... - меня спасает стук в дверь. Я даже шумно выдыхаю, не скрывая облегчения. Мне надоело играть в игры, ведь мы тут собрались не для праздной беседы. На пороге я вижу Люка Дарвина и мне становится совсем уж неловко. Мало того, что я сам втиснулся в рамки его жизни со своим сраным "прости", так он еще и ко мне домой пришел. Пропустив Люка внутрь, запираю дверь и молча подхватываю чашку с тумбочку, кивая на кровать - садись. Сам же отхожу в сторону и сажусь на пол под удивленный взгляд Бекки. Да, она помнит меня другим. Наглым, хамовитым мудаком. Тот Билли не предложил бы место. Он бы в наглую развалился на кровати, подпирая рукой подбородок. Прости, детка, тот Билли сдох и хуй бы с ним. Хотя да, он тоже, кажется, сдох вместе с тем Билли.
- Она вампир, если что. - просто предупреждаю парня, вновь закуривая. Скудное питание, херовый кофе и много сигарет - я сам себя прикончу. Только глаза мозолит таблетка на тумбочке. Бекка удивленно перевод взгляд с меня на Люка и все же говорит ему,
- Привет. Думаю, былое мы все, при желании, можем обсудить потом. А пока что... Мой брат состоит в совете директоров. И я почти уверена в том, что он отмывает бабки через нашу компанию. Можно посадить за это. Или у вас есть другие идеи?
И все же что-то во взгляде Ребекки изменилось едва уловимо, но очень кардинально. Будто там был огонек, который угас. Почему она стала вампиром? Почему так страстно желает посадить Роба? Почему нервно натягивает рукава тонкого свитера до самых кончиков пальцев? Я перевожу взгляд с нее на Люка, обратно на Бекку. В них есть что-то схожее, что ставит меня в тупик. Пока в голове вновь не щелкает. Личные причины. Что он сделал с тобой, Бекки? Что этот сукин сын сделал со своей собственной сестрой?