Кажется, я очень зря упомянул отца, потому что её взгляд в ответ на эту фразу говорил мне куда как больше, чем любые слова. Он слишком мне знаком. Страх. Ненависть. Презрение. Что-то мне это напоминает. Ах да, мою собственную жизнь в ковене, когда главной мечтой было убить всех, кто отравлял мою жизнь одним только фактом своего существования на этой земле. И почему-то в этот момент у меня отпало всяческое желание что-либо узнавать про одного из тех, кто причастен к моему рождению. Вот же дерьмо, почему-то такого расклада я не ожидал. Да, в свете этого вполне себе чётко понимаешь эту тему, что лучше вообще расти без родителей, чем с такими мудаками. Я знаю, что всё это - лишь её точка зрения, её версия событий, но мне всё равно становится мерзко от той мысли, что мой отец мог быть ещё большей мразью, чем та же самая Элизабет. Может быть и хорошо, что я ничего про него не знаю и никогда не сталкивался. Но в любом случае, говорить я хочу не о нём. Я не из тех детей, которые будут искать родителей, которым на них наплевать просто только ради того, чтобы найти. Во мне нет этой безграничной и безусловной любви просто за то, что он мой отец. Таковым для меня навсегда останется Джей и этого не отнять.
- Нет, знаешь, видимо я не хочу с ним общаться от слова совсем.
И совсем не уверен в том, что хочу дёргать её за живое вопросами о детстве, потому что её слова помогают составить портрет этого мудака, состоящий из одного слова: педофил. Я не совсем тупой для того, чтобы сложить два и два, поэтому всё таки пошёл бы он к чёрту, а если появится - без зазрения совести оторву ему голову и даже не буду спрашивать кто прав, а кто виноват. Это странное желание вступаться за людей, которые вроде бы и посторонние тебе, но всё же ближе, чем может показаться. Как минимум нас с ней объединяет один момент - тяжёлое детство. С одной стороны я думаю о том, что даже хорошо, что я никогда его не знал и не видел. С другой - на месте этой девушки, останься этот мудак здесь, в Блэквуд Пайнс, я бы давным давно его грохнул. Жизнь отлично меня научила тому, что себя надо защищать всеми силами. Так было с Элизабет, так было с Хартли, так было со множеством людей, которые желали мне смерти. По итогу, пытаясь жить по собственным правилам и быть хорошим, в шоколаде остался только я. Я всегда выживал, поскольку это было неотъемлемым условием моей дальнейшей жизни. А как бы дерьмово всё ни было, жить я хотел. Не для того проходил через всё это дерьмо, чтобы сдохнуть как последняя собака в подворотне. Не для того карабкался наверх изо всех сил, чтобы свалиться обратно на дно.
И всё же, а как всё это время жила она? Ну за исключением нападок со стороны отца. Забавно, но я ведь даже не знаю её имени. И всё же не перестаю удивляться иронии судьбы, которая так тупо сводит людей. Узнай я о ней на день раньше или не узнай совсем, всё могло бы обернуться трагедией. Возможно такой, о которой я бы не имел ни малейшего понятия. Был человек и нет человека, а человек являлся твоим прямым родственником. Прошли мимо друг друга на улице и всё, вот и вся ваша связь. Вот только где-то в голове засел этот червячок, колупающий мозг и говорящий о том, что зря я появился в её жизни. Что может быть она действительно права. Я понимаю, что ей интересен не я, а мои деньги, которые я обещал за разговор. Что ж, вполне справедливо. Вряд ли на её месте я повёл себя иначе. Особенно в том случае, если бы у меня была потребность в финансах. С неё взятки гладки. В конечном счёте всё это общение нужно только мне, а не ей. Ей я не сдался, но, как говорится, с паршивой овцы хоть шерсти клок. Забавно, никогда не думал, что буду платить за общение кому-либо. Особенно, своим родственникам. Но сейчас я очень рад тому, что Алекс попросил меня взять с собой бабки на всякий случай. Ещё больше рад тому, что не успел их поставить. Нет, это не деньги Марка. Это мои собственные. После обращения в вампира я успел всё же каким-то образом наладить происходящее и даже вернуться в свой небольшой бизнес, так что деньги у меня водились, пускай уже и не так, как раньше. Гораздо меньше, но всё же несколько больше, чем у среднестатистического работника. Плюс, повыбивал часть долгов, воспользовавшись новыми способностями и заявив о том, что я стал немного опасней, чем был до этого. Так что всё было хорошо.
- Кстати никогда его не пробовал. Само собой я плачу за всё, так что да, по рукам. - Я встаю и пожимаю ей руку, а затем достаю из кармана котлету денег. На самом деле там в районе тысяч семи, примерно. Но плевать. Кажется я знаю, какой бар она имеет в виду, поэтому сам молча иду в нужном направлении, засунув руки в карманы и думая о том, что хочу ей сказать. Забавно, но встреться мы чуть позже, возможно, у меня был бы заготовлен некий список вопросов, но сейчас в голове от неожиданности абсолютно пусто, поэтому мозг судорожно работает. Я хочу спрашивать обо всём и сразу. Хочу узнать о ней как можно больше.
- Меня Стив зовут, кстати. И да, я даже понятия не имею о том, как зовут тебя. - Её имя не было обозначено в записях. А может и было, просто у Джея была эта дебильная привычка шифровать всё, что только можно и нельзя. В общих чертах я понял, что она является моей родственницей, но на этом всё. Дальше я уже делать ничего не смог просто потому, что это выбило меня напрочь. Но благодаря фотографической памяти я всё ещё пытаюсь прокручивать всё увиденное в голове и понять, насколько к этому подходит тот шифр, которым я разбирал его записи в конце января. Нашёл информацию об отце Стивена. Его зовут Билл Дарквуд. Чародей. На данный момент проживает в Исландии. - Запись датирована четырнадцатым годом. То есть уже тогда Джей что-то знал, но не сказал мне об этом. Стоит ли его винить? Сомневаюсь. Нужна ли тогда мне была эта информация? Тоже большие сомнения. В четырнадцатом году мне было абсолютно не до того. Я бы забил и забыл. Не обратил на это никакого внимания. Тогда я был чуть более жесток и, наверное, чуть менее сознателен, вращаясь только в своём собственном мирке и не обращая взор куда-то за его пределы. Сейчас же у меня появилась возможность остановиться и посмотреть по сторонам. Выйти за пределы этого самого мирка и увидеть много всего нового. Первой мне на глаза попалась сестра. Но дальше записи расшифровке не поддаются. Лишь отдельные слова, которые не несут за собой какой-то смысловой нагрузки. Джейсон, ты чёртов параноик, умудряющийся после своей смерти осложнять мне жизнь. Серьёзно, хоть бери медиума, призывай тебя в наш мир и тряси из тебя всю нужную информацию. Хоть я и люблю тебя, но всё же ты тот ещё говнюк. Определённо. Мы оказываемся в баре и я выбираю столик где-то у окна, но подальше от основной толпы присутствующих в нём, тут же уточняя о приёме кредиток и, получив утвердительный ответ, заказываю два шоколадных стаута.
- Так, если ты голодна, заказывай что хочешь, я сейчас вернусь. - В туалете я умываюсь и смотрю на своё отражение в зеркале. Ну да, мало чем отличаюсь от себя прежнего. Лишь чуть более бледный. Вправляю себе нос и стираю с лица остатки крови. Вот теперь хоть выгляжу прилично и благодарен самому себе, что не додумался надеть белое, так что кровь на одежде не особо видна, но запах её всё равно чувствуется. Однако, я не голоден. Вообще, эта странная тема с доверием. Я дал ей деньги и свалил, даже не зная о том, будет ждать она меня или нет. Поразительная вера в честность окружающих при полном осознании того, что ждать этого бессмысленно. Но всё же. Она всё так же ждёт меня за столом, поэтому я подсаживаюсь к ней и, оглядев присутствующих, понимая, что все курят, следую их примеру. Видимо, можно.
- Знаешь, это абсолютно тупая херня. Я сегодня узнал, что у меня есть сестра, увидел твою фотку и встретил тебя на боях. Днём я думал о том, что скорее всего нахер тебе не сдался, потому что я для тебя никто, в сущности. В принципе, так и есть, как я вижу. Но сейчас, видимо, будет череда абсолютно тупых вопросов: как ты оказалась здесь, кто ты, чем ты вообще живёшь. Про положение дел не спрашиваю, на подпольные бои редко кто идёт от хорошей жизни. Про отца спрашивать не хочу, с ним и так всё понятно, наверное. И ещё один вопрос. Сколько тебе лет?